Никакой поэт не служка и не “орудие” языка. Язык – его инструмент и материал. И
верлибр, обходящийся без многих вторичных признаков поэтической речи, как раз
потому возможен, что поэзия следует законам, лежащим глубже законов языка.
Другое дело, что при любой работе и к свойствам материала и к инструменту
прилаживаешься.
А. А.: Это не я, это оно само выбирает. Признаюсь тебе... Я вот –
профессиональный поэт: в том смысле, что занимаюсь в жизни только этим делом. Я
двух строчек “на заказ” написать не могу. Я не могу себе заказать ничего,
абсолютно!
А. Г.: Почему тогда в русской поэзии был долгий провал, непопулярность
свободного стиха, и почему больше писали рифмованным, ритмическим стихом? Почему
это произошло в русской поэзии? В советское время, в сталинскую эпоху, было даже
политически опасно писать верлибром. Вот почему произошел, так сказать, такой
длительный период выпадения? И только сейчас некоторые возвращают верлибр или
возвращаются к нему, причем, насколько я знаю, за несколькими исключениями, –
часто неудачно. Люди или не умеют, или мощной школы нет?
Не причем тут душа. Конечно же, любовная лирика имеет право на существование и
должна проходить голубой (толерантность) нитью через творчество любого поэта. В
жизни «Лямур-тужур» тоже занимает важное место. Проблема же состоит в том, что
мы начинаем ее публиковать. Да-да, я про любовь, а вовсе не про лирику. Плохие
стихи о чувствах – это выход «лямура» в тираж.
Как опорочила, как разоблачила псевдолибералов того времени убийственная для них
рифма "обирала - либерала". Будто насмешливое эхо, передразнив, исказило это
претендующее на благородство слово "либерал".
Но далеко не всегда рифма смеется и дразнит.
Какую законченность, какую силу приговора придают меткие рифмы стихам Лермонтова
"На смерть поэта".